ВСТУПЛЕНИЕ

Ульяна: На берегу пустынных волн
Стоял он, дум великих полн,
И вдаль глядел.

Катя: Пред ним широко
Река неслася; бедный чёлн
По ней стремился одиноко.
Марина: По мшистым, топким берегам
Чернели избы здесь и там,
Приют убогого чухонца;
Амалия:               И лес, неведомый лучам
В тумане спрятанного солнца,
Кругом шумел.
Все:                И думал он:
Оганнес: Отсель грозить мы будем шведу,
Здесь будет город заложен
На зло надменному соседу.
Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно,¹
Ногою твердой стать при море.
Сюда по новым им волнам
Все флаги в гости будут к нам,
И запируем на просторе.
Все:                Прошло сто лет,

___ и юный град,
Полнощных стран краса и диво,
Из тьмы лесов, из топи блат
Вознесся пышно, горделиво;
____Где прежде финский рыболов,
Печальный пасынок природы,
Один у низких берегов
Бросал в неведомые воды
Свой ветхой невод,

____ ныне там
По оживленным берегам
Громады стройные теснятся
Дворцов и башен;

_____корабли
Толпой со всех концов земли
К богатым пристаням стремятся;
_____В гранит оделася Нева;
Мосты повисли над водами;
Темно-зелеными садами
Ее покрылись острова,
_____И перед младшею столицей
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
Порфироносная вдова.
Н. Н.: Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит,
Твоих оград узор чугунный,
Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады,
И ясны спящие громады
Пустынных улиц, и светла
Адмиралтейская игла,
И, не пуская тьму ночную
На золотые небеса,
Одна заря сменить другую
Спешит, дав ночи полчаса².
Артем: Люблю зимы твоей жестокой
Недвижный воздух и мороз,
Бег санок вдоль Невы широкой,
Девичьи лица ярче роз,
И блеск, и шум, и говор балов,
А в час пирушки холостой
Шипенье пенистых бокалов
И пунша пламень голубой.
Дима: Люблю воинственную живость
Потешных Марсовых полей,
Пехотных ратей и коней
Однообразную красивость,
В их стройно зыблемом строю
Лоскутья сих знамен победных,
Сиянье шапок этих медных,
На сквозь простреленных в бою.
Оганнес: Люблю, военная столица,
Твоей твердыни дым и гром,
Когда полнощная царица
Дарует сына в царской дом,
Или победу над врагом
Россия снова торжествует,
Или, взломав свой синий лед,
Нева к морям его несет
И, чуя вешни дни, ликует.

Все: Красуйся, град Петров, и стой
Неколебимо как Россия,
Да умирится же с тобой
И побежденная стихия;
Оганнес: Вражду и плен старинный свой
Пусть волны финские забудут
И тщетной злобою не будут
Тревожить вечный сон Петра!
Н. Н.: Была ужасная пора,
Об ней свежо воспоминанье…
Об ней, друзья мои, для вас
Начну свое повествованье.
Печален будет мой рассказ.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Н.Н.: Над омраченным Петроградом
Дышал ноябрь осенним хладом.
Настя: Плеская шумною волной
В края своей ограды стройной,
Нева металась, как больной
В своей постеле беспокойной.
Уж было поздно и темно;
Сердито бился дождь в окно,
И ветер дул, печально воя.
В то время из гостей домой
Пришел Евгений молодой…

Все: Евгений?

Настя: Евгений?
Н.Н.: Мы будем нашего героя
Звать этим именем. Оно
Звучит приятно; с ним давно
Мое перо к тому же дружно.
Прозванья нам его не нужно,
Богдана: Хотя в минувши времена
Оно, быть может, и блистало
И под пером Карамзина
В родных преданьях прозвучало;
Но ныне светом и молвой
Оно забыто. Наш герой
Живет в Коломне; где-то служит,
Дичится знатных и не тужит
Ни о почиющей родне,
Ни о забытой старине.
Н.Н.: Итак,

Настя: домой пришед, Евгений
Стряхнул шинель, разделся, лег.
Но долго он заснуть не мог
В волненье разных размышлений.
Н.Н.: О чем же думал он?

Ульяна: о том,
Что был он беден,

Катя: что трудом
Он должен был себе доставить
И независимость и честь;
Оганнес: Что мог бы бог ему прибавить
Ума и денег.

Артем: Что ведь есть
Такие праздные счастливцы,
Ума недальнего, ленивцы,
Которым жизнь куда легка!
Марина: Что служит он всего два года;

(пауза, все молча сидят)
Н.Н.: Он также думал,

Настя: что погода
Не унималась;

Богдана: что река
Всё прибывала;

Амалия: что едва ли
С Невы мостов уже не сняли
Катя: И что с Парашей будет он
Дни на два, на три разлучен.
Все: Евгений тут вздохнул сердечно
И размечтался, как поэт:
Артем: «Жениться? Мне? зачем же нет?
Оно и тяжело, конечно;
Но что ж, я молод и здоров,
Трудиться день и ночь готов;
Уж кое-как себе устрою
Приют смиренный и простой
И в нем Парашу успокою.
Пройдет, быть может, год-другой —
Местечко получу, Параше
Препоручу семейство наше
И воспитание ребят…
И станем жить, и так до гроба
Рука с рукой дойдем мы оба,
И внуки нас похоронят…»
Все: Так он мечтал.

Артем: И грустно было
Ему в ту ночь, и он желал,
Чтоб ветер выл не так уныло
И чтобы дождь в окно стучал
Не так сердито…
 Амалия:               Сонны очи
Он наконец закрыл. И вот
Редеет мгла ненастной ночи
И бледный день уж настает…³
Все: Ужасный день!

 Оганнес:               Нева всю ночь
Рвалася к морю против бури,
Не одолев их буйной дури…
И спорить стало ей невмочь…
Марина: Поутру над ее брегами
Теснился кучами народ,
Амалия: Любуясь брызгами, Богдана: горами
Катя: И пеной разъяренных вод.
Все: Но силой ветров от залива
Перегражденная Нева
Обратно шла, гневна, бурлива,
И затопляла острова,
Ульяна: Погода пуще свирепела,
Нева вздувалась и ревела,
Котлом клокоча и клубясь,
Амалия: И вдруг, как зверь остервенясь,
На город кинулась.

Марина: Пред нею
Всё побежало, всё вокруг
Вдруг опустело —

Богдана: воды вдруг
Втекли в подземные подвалы,
Оганнес:               К решеткам хлынули каналы,
Все: И всплыл Петрополь как тритон,
По пояс в воду погружен.
Оганнес:               Осада!

Ульяна: приступ!

Марина: злые волны,
Как воры, лезут в окна.

Амалия: Челны
С разбега стекла бьют кормой.
Настя: Лотки под мокрой пеленой,
Артем: Обломки хижин,

бревны,

кровли,
Оганнес:               Товар запасливой торговли,
Богдана: Пожитки бледной нищеты,
Катя: Грозой снесенные мосты,
Амалия: Гроба с размытого кладбища
Плывут по улицам!
  Ульяна:                        Народ
Зрит божий гнев и казни ждет.
Увы! всё гибнет: кров и пища!
Все: Где будет взять?
    Дима:            В тот грозный год
Покойный царь еще Россией
Со славой правил. На балкон,
Печален, смутен, вышел он
И молвил: «С божией стихией
Царям не совладеть». Он сел
И в думе скорбными очами
На злое бедствие глядел.
Стояли стогны озерами,
И в них широкими реками
Вливались улицы. Дворец
Казался островом печальным.
Царь молвил —

Амалия: из конца в конец,
Ульяна: По ближним улицам и дальным
Настя: В опасный путь

Оганнес:               средь бурных вод
Богдана: Его пустились генералы⁴
Катя: Спасать и страхом обуялый
Марина: И дома тонущий народ.
Дима: Тогда, на площади Петровой,
Где дом в углу вознесся новый,
Где над возвышенным крыльцом
С подъятой лапой, как живые,
Стоят два льва сторожевые,
На звере мраморном верхом,
Без шляпы, руки сжав крестом,
Сидел недвижный, страшно бледный
Евгений.

Амалия: Он страшился, бедный,
Не за себя. Он не слыхал,
Как подымался жадный вал,
Ему подошвы подмывая,
Как дождь ему в лицо хлестал,
Как ветер, буйно завывая,
С него и шляпу вдруг сорвал.
Ульяна: Его отчаянные взоры
На край один наведены
Недвижно были. Словно горы,
Из возмущенной глубины
Вставали волны там и злились,
Там буря выла, там носились
Обломки…

Настя: Боже, боже! там —
Увы! близехонько к волнам,
Почти у самого залива —
Оганнес:               Забор некрашеный, да ива
Богдана: И ветхий домик: там оне,
Вдова и дочь,

Катя: его Параша,
Его мечта… Или во сне
Он это видит?

Марина: иль вся наша
И жизнь ничто, как сон пустой,
Насмешка неба над землей?
Артем: И он, как будто околдован,
Как будто к мрамору прикован,
Сойти не может! Вкруг него
Вода и больше ничего!
Все: И, обращен к нему спиною,
В неколебимой вышине,
Над возмущенною Невою
Стоит с простертою рукою
Кумир на бронзовом коне.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Н.Н.: Но вот, насытясь разрушеньем
И наглым буйством утомясь,
Нева обратно повлеклась,
Вода сбыла, и мостовая
Открылась, и Евгений мой
Спешит, душою замирая,
В надежде, страхе и тоске
К едва смирившейся реке.
Амалия: Но, торжеством победы полны,
Еще кипели злобно волны,
Как бы под ними тлел огонь,
Ульяна: Еще их пена покрывала,
И тяжело Нева дышала,
Как с битвы прибежавший конь.
Артем: Евгений смотрит: видит лодку;
Он к ней бежит как на находку;
Он перевозчика зовет —
Оганнес: И перевозчик беззаботный
Его за гривенник охотно
Чрез волны страшные везет.
Марина: И долго с бурными волнами
Боролся опытный гребец,
И скрыться вглубь меж их рядами
Всечасно с дерзкими пловцами
Готов был челн —

Богдана: и наконец
Достиг он берега.
                 Несчастный
Знакомой улицей бежит
В места знакомые. Глядит,
Узнать не может. Вид ужасный!
Настя: Всё перед ним завалено;
Что сброшено, что снесено;
Скривились домики, другие
Совсем обрушились, иные
Волнами сдвинуты; кругом,
Как будто в поле боевом,
Тела валяются.

Катя: Евгений
Стремглав, не помня ничего,
Изнемогая от мучений,
Бежит туда, где ждет его
Судьба с неведомым известьем,
Как с запечатанным письмом.
Дима: И вот бежит уж он предместьем,
И вот залив, и близок дом…
Что ж это?..
         Он остановился.
Пошел назад и воротился.
Артем: Глядит… идет… еще глядит.
Вот место, где их дом стоит;
Вот ива. Были здесь вороты —
Снесло их, видно. Где же дом?
Оганнес: И, полон сумрачной заботы,
Все ходит, ходит он кругом,
Толкует громко сам с собою —
И вдруг, ударя в лоб рукою,
Захохотал.

Все уходят
 Н. Н.:                Ночная мгла
На город трепетный сошла;
Но долго жители не спали
И меж собою толковали
О дне минувшем.
                 Утра луч
Из-за усталых, бледных туч
Блеснул над тихою столицей
И не нашел уже следов
Беды вчерашней; багряницей
Уже прикрыто было зло.
В порядок прежний всё вошло.
Уже по улицам свободным
С своим бесчувствием холодным
Ходил народ.

Дима: Чиновный люд,
Покинув свой ночной приют,
На службу шел.

Оганнес: Торгаш отважный,
Не унывая, открывал
Невой ограбленный подвал,
Сбираясь свой убыток важный
На ближнем выместить.

Марина: С дворов
Свозили лодки.
Богдана:   Граф Хвостов,
Поэт, любимый небесами,
Марина: Уж пел бессмертными стихами
Несчастье невских берегов.
Н. Н.:                Но бедный, бедный мой Евгений…
Увы! его смятенный ум
Против ужасных потрясений
Не устоял. Мятежный шум
Невы и ветров раздавался
В его ушах. Ужасных дум
Безмолвно полон, он скитался.
Его терзал какой-то сон.
Амалия: Прошла неделя, месяц — он
К себе домой не возвращался.
Его пустынный уголок
Отдал внаймы, как вышел срок,
Хозяин бедному поэту.
Евгений за своим добром
Не приходил. Он скоро свету
Стал чужд.

Ульяна: Весь день бродил пешком,
Все: А спал?

Артем: на пристани;

Все: питался?
Артем: Питался. В окошко поданным куском.
Настя: Одежда ветхая на нем
Рвалась и тлела.

Марина: Злые дети
Бросали камни вслед ему.
Катя: Нередко кучерские плети
Его стегали, потому
Что он не разбирал дороги
Уж никогда; казалось — он
Не примечал.

Богдана:   Он оглушен
Был шумом внутренней тревоги.
Ульяна: И так он свой несчастный век
Влачил, ни зверь ни человек,
Катя: Ни то ни сё, ни житель света,
Ни призрак мертвый…
 Дима:                Раз он спал
У невской пристани. Дни лета
Клонились к осени. Дышал
Ненастный ветер. Мрачный вал
Плескал на пристань, ропща пени
И бьясь об гладкие ступени,
Как челобитчик у дверей
Ему не внемлющих судей.
Оганнес: Бедняк проснулся. Мрачно было:
Дождь капал, ветер выл уныло,
И с ним вдали, во тьме ночной
Перекликался часовой…
Артем: Вскочил Евгений; вспомнил живо
Он прошлый ужас; торопливо
Он встал; пошел бродить, и вдруг
Остановился — и вокруг
Тихонько стал водить очами
С боязнью дикой на лице.
Н. Н.:                Он очутился под столбами
Большого дома. На крыльце
С подъятой лапой, как живые,
Стояли львы сторожевые,
И прямо в темной вышине
Над огражденною скалою
Кумир с простертою рукою
Сидел на бронзовом коне.
Артем: Евгений вздрогнул. Прояснились
В нем страшно мысли. Он узнал
И место, где потоп играл,
Где волны хищные толпились,
Бунтуя злобно вкруг него,
И львов, и площадь, и того,
Кто неподвижно возвышался
Во мраке медною главой,
Того, чьей волей роковой
Под морем город основался…
Ульяна: Ужасен он в окрестной мгле!
Амалия: Какая дума на челе!
Катя: Какая сила в нем сокрыта!
Марина: А в сем коне какой огонь!
Все: Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта?
Оганнес: О мощный властелин судьбы!
Не так ли ты над самой бездной
На высоте, уздой железной
Россию поднял на дыбы?
Амалия: Кругом подножия кумира
Безумец бедный обошел
И взоры дикие навел
На лик державца полумира.
Богдана:   Стеснилась грудь его. Чело
К решетке хладной прилегло,
Настя: Глаза подернулись туманом,
По сердцу пламень пробежал,
Вскипела кровь.

Оганнес: Он мрачен стал
Пред горделивым истуканом
И, зубы стиснув, пальцы сжав,
Как обуянный силой черной,
Артем: «Добро, строитель чудотворный! —
Шепнул он, злобно задрожав, —
Ужо тебе!..»

Марина: И вдруг стремглав
Бежать пустился.

Ульяна: Показалось
Ему, что грозного царя,
Мгновенно гневом возгоря,
Лицо тихонько обращалось…
Амалия: И он по площади пустой
Бежит и слышит за собой —
Как будто грома грохотанье —
Тяжело-звонкое скаканье
По потрясенной мостовой.
Катя: И, озарен луною бледной,
Простерши руку в вышине,
За ним несется Всадник Медный
На звонко-скачущем коне;
Дима:                И во всю ночь безумец бедный,
Куда стопы ни обращал,
За ним повсюду Всадник Медный
С тяжелым топотом скакал.

Ульяна: И с той поры, когда случалось
Идти той площадью ему,
Настя: В его лице изображалось
Смятенье.

Богдана:   К сердцу своему
Он прижимал поспешно руку,
Марина: Как бы его смиряя муку,
Амалия: Картуз изношенный сымал,
Катя: Смущенных глаз не подымал
Марина: И шел сторонкой.
         

  Н. Н.:                    Остров малый
На взморье виден. Иногда
Причалит с неводом туда
Рыбак на ловле запоздалый
И бедный ужин свой варит,
Или чиновник посетит,
Гуляя в лодке в воскресенье,
Пустынный остров. Не взросло
Там ни былинки. Наводненье
Туда, играя, занесло
Домишко ветхой. Над водою
Остался он как черный куст.
Его прошедшею весною
Свезли на барке. Был он пуст
И весь разрушен. У порога
Нашли безумца моего,
И тут же хладный труп его
Похоронили ради бога.